прирощение к полтине данной отцом (мертвые души)

Чичиков только
улыбался, слегка подлетывая на своей кожаной подушке, ибо любил быструю езду. И
какой же русский не любит быстрой езды? Его ли душе, стремящейся закружиться,
загуляться, сказать иногда: «черт побери все!» - его ли душе не любить ее? Ее
ли не любить, когда в ней слышится что-то восторженно-чудное? Кажись, неведомая
сила подхватила тебя на крыло к себе, и сам летишь, и все летит: летят версты,
летят навстречу купцы на облучках своих кибиток, летит с обеих сторон лес с
темными строями елей и сосен, с топорным стуком и вороньим криком, летит вся
дорога невесть куда в пропадающую даль, и что-то страшное заключено в сем
быстром мельканье, где не успевает означиться пропадающий предмет, - только
небо над головою, да легкие тучи, да продирающийся месяц одни кажутся недвижны.
Эх, тройка! птица тройка, кто тебя выдумал? знать, у бойкого народа ты могла
только родиться, в той земле, что не любит шутить, а ровнем-гладнем
разметнулась на полсвета, да и ступай считать версты, пока не зарябит тебе в
очи. И не хитрый, кажись, дорожный снаряд, не железным схвачен винтом, а
наскоро живьем с одним топором да долотом снарядил и собрал тебя ярославский
расторопный мужик. Не в немецких ботфортах ямщик: борода да рукавицы, и сидит
черт знает на чем; а привстал, да замахнулся, да затянул песню – кони вихрем,
спицы в колесах смешались в один гладкий круг, только дрогнула дорога, да
вскрикнул в испуге остановившийся пешеход – и вон она понеслась, понеслась,
понеслась!.. И вон уже видно вдали, как что-то пылит и сверлит воздух.


(Н.В. Гоголь «Мертвые души»)