Можнл ли "упростить" Григория Мелехова?Почему он до конца романа остался на грани в борьбе двух начал?
10-11 класс
|
Буйный нрав Григория никак ,ни коим образом нельзя " упростить ".Напомню,что в его жилах течет горячая кровь мелеховского рода,и все мужчины этой семьи ,начиная от Прокофия заканчивая Григорием, были с огоньком в глазах.
Ни он один был все время на распутье,многие казаки , сослуживцы Григория, были в заблуждении.Каждая из сторон (а их было две:красные и белые) боролись за свое ,и вставая поочередно то на одну,то на другую сторону,ему казалось сперва,что вот оно,вот та справедливость и правда,которую он так искал,но проходило время,и он опять заходил в тупик.
Выходом из этого тупика было одно решение - не принимать ни ту ни другую сторону,а пойти по своему пути,пути домой.
Григорий сам говорил Кошевому, что устал бороться не зная за что.
Другие вопросы из категории
так, чтобы из этого можно было что-нибудь написать.
Читайте также
Анна Андреевна. Так вы и пишете? Как это должно быть приятно сочинителю! Вы, верно, и в журналы помещаете?Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И все случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь братец!» И тут же в один вечер, кажется, все написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат Надежды» и «Московский телеграф»… все это я написал.Анна Андреевна. Скажите, так это вы были Брамбеус?Хлестаков. Как же, я им всем поправляю статьи. Мне Смирдин дает за это сорок тысяч.Анна Андреевна. Так, верно, и «Юрий Милославский» ваше сочинение?Хлестаков. Да, это мое сочинение.Марья Антоновна. Ах, маменька, там написано, что это господина Загоскина сочинение.Анна Андреевна. Ну вот: я и знала, что даже здесь будешь спорить.Хлестаков. Ах да, это правда, это точно Загоскина; а вот есть другой «Юрий Милославский», так тот уж мой.Анна Андреевна. Ну, это, верно, я ваш читала. Как хорошо написано!Хлестаков. Я, признаюсь, литературой существую. У меня дом первый в Петербурге. Так уж и известен: дом Ивана Александровича.(Обращаясь ко всем.) Сделайте милость, господа, если будете в Петербурге, прошу, прошу ко мне. Я ведь тоже балы даю.Анна Андреевна. Я думаю, с каким там вкусом и великолепием дают балы!Хлестаков. Просто не говорите. На столе, например, арбуз — в семьсот рублей арбуз. Суп в кастрюльке прямо на пароходе приехал из Парижа; откроют крышку — пар, которому подобного нельзя отыскать в природе. Я всякий день на балах. Там у нас и вист свой составился: министр иностранных дел, французский посланник, английский, немецкий посланник и я. И уж так уморишься, играя, что просто ни на что не похоже. Как взбежишь по лестнице к себе на четвертый этаж — скажешь только кухарке: «На, Маврушка, шинель…» Что ж я вру — я и позабыл, что живу в бельэтаже. У меня одна лестница сто'ит… А любопытно взглянуть ко мне в переднюю, когда я еще не проснулся: графы и князья толкутся и жужжат там, как шмели, только и слышно: ж… ж… ж… Иной раз и министр…
Городничий и прочие с робостью встают со своих стульев.
Мне даже на пакетах пишут: «ваше превосходительство». Один раз я даже управлял департаментом. И странно: директор уехал, — куда уехал, неизвестно. Ну, натурально, пошли толки: как, что, кому занять место? Многие из генералов находились охотники и брались, но подойдут, бывало, — нет, мудрено. Кажется, и легко на вид, а рассмотришь — просто черт возьми! После видят, нечего делать, — ко мне. И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров! Каково положение? — я спрашиваю. «Иван Александрович ступайте департаментом управлять!» Я, признаюсь, немного смутился, вышел в халате: хотел отказаться, но думаю: дойдет до государя, ну да и послужной список тоже… «Извольте, господа, я принимаю должность, я принимаю, говорю, так и быть, говорю, я принимаю, только уж у меня: ни, ни, ни!.. Уж у меня ухо востро! уж я…» И точно: бывало, как прохожу через департамент, — просто землетрясенье, все дрожит и трясется как лист.
Городничий и прочие трясутся от страха. Хлестаков горячится еще сильнее.
О! я шутить не люблю. Я им всем задал острастку. Меня сам государственный совет боится. Да что в самом деле? Я такой! я не посмотрю ни на кого… я говорю всем: «Я сам себя знаю, сам.» Я везде, везде. Во дворец всякий день езжу. Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш…
В приведённой выше сцене Хлестаков самозабвенно лжёт. Почему он это делает?
ОЛИВЕР ТВИСТ (англ. Oliver Twist), герой романа Ч. Диккенса «Приключения Оливера Твиста» (1837-1839), мальчик-сирота, незаконнорожденный сын Эдварда Лифорда и Агнес Флеминг. О. Т. — герой комбинации «романа воспитания» и «романа странствий» . Типологически этот образ связан с такими героями, как, например, Там Джонс Филдинга или Кон-суэло Жорж Санд, для которых странствие есть форма обретения жизненного опыта. Кроме того, он еще и пример воплощения у Диккенса архетипа «преследуемого ребенка» , устойчивого в его романном мире. О. Т. — единственный диккенсовский герой-ребенок, оставшийся ребенком до конца романа, и — что важно — живым и благополучным. Вместе с тем О. Т. — личность психологически достаточно условная. Ситуация «воспитания» (преследования лондонскими подонками в компании со злодеем-родственником) скорее позволяет обнаружить, кем О. Т. в отличие, скажем, от своего ровесника Плута (несомненно, по версии Диккенса, рожденного для своего разбойного ремесла) так и не становится: вором, лгуном и циником. Он по самой своей природе изначально не просто чувствительный и добрый мальчик, какие у Диккенса часто встречаются среди обитателей лондонского дна. Несмотря на то что О. родился и вырос в работном доме, его речь, поведение и, самое существенное, образ мыслей благородны, аристократичны. О. Т. прирожденный джентльмен. Благородная природа, даже порода, не искореняется в нем никаким «воспитанием» и «воспитателями» , среди которых один из самых колоритных персонажей Диккенса — старый еврей Феджин, зловещий Карабас-Бара-бас лондонских беспризорников, служащих в его театре — школе воровства. О. Т. испытал множество лишений и страданий, но судьба в целом к нему благосклонна. Преследования и гонения не вечны. Он оказывается богатым наследником. Из-за фамильного внешнего сходства О. Т. узнают разные люди, знавшие его отца или мать, он дважды за время своих «странствий» оказывается под покровительством добрых людей — оба раза это знакомые или родственники его родителей. В итоге О. Т. обретает родную тетку и приемного отца, и его приключения заканчиваются. Знаменательно, что Диккенс не находит места в традиционном для своих романов эпилоге для сколько-нибудь конкретной характеристики жизни О. Т. в новых условиях. Ведь самый яркий, хотя и безусловно трудный, ее период завершился. Как типичный диккенсовский герой-ребенок (если только таковому удается пережить опасный детский возраст) , О. Т. легко может затеряться в благополучном мире, лишившись какой-либо примечательности.
недовольны отдыхом?
3)Почему автор подробно описал его костюм?
4)камк к нему относились люди? к его семье?до и после его смерти?
жанры я предпочитаю (Почему?)
5 Читаю ли я научно-популярную литературу?
6 Умные мысли в прочитанных книгах (цитата,афоризм) о любви,о дружбе,о труде
7 Человек который меня удивил (Почему?)
8 Читал ли я библию?
9 Если бы до конца жизни пришлось читать одну книгу ,какую бы я выбрал?
Ответьтеподробно на эти вопросы,пожалуйста)