почему история Бэллы происшедшая в прошлом все время прерывается оценочными репликами Максим Максимыча и автора происходящими в настоящем,

и Печорина? 2. Как долго был Максим Максимыч в Чечне? Где находилась его крепость? 3. Сколько лет прошло с того времени, как приехал в крепость Печорин? В каком чине он был? Как долго жил в крепости? 4. О ком эти слова: «Разбойничья рожа: маленький, сухой, широкоплечий»? 5. Говоря об Азамате, штабс-капитан замечает: «Одно в нем было нехорошо…» Что именно? 6. Азамат сначала предлагал за Карагеза 150 лошадей, а потом 1000. Почему так возросла цена? 7. «Ах подарки! чего не сделает женщина за цветную тряпку!» - говорит штабс-капитан. Что же произошло, раз он через некоторое время говорит, что подарками дело не решить: «Вы черкешенок не знаете: у них свои правила – они иначе воспитаны». II 1. Когда, по мнению автора, мы становимся детьми? С какими стихотворениями близки эти размышления? 2. О чем речь: «И ты, изгнанница, - думал я, - плачешь о своих широких, раздольных степях», Почему он размышляет об этом? III 1. Что значит определение своего характера Печориным как несчастного? Почему он радовался, когда его перевели на Кавказ? Почему он достоин сожаления? Что осталось ему в жизни? Почему Максим Максимыч помнит эту своеобразную исповедь Печорина? 2. Что больше всего поразило штабс-капитана в поведении Печорина после смерти Бэлы? Как долго после этого жил Печорин в крепости? 3. Какими словами о Максиме Максимыче заканчивается повесть «Бэла»? Почему? 4. Что изменилось бы в романе, если бы повесть «Бэла» была рассказана Печориным? Чувствовал ли свою вину Печорин перед Казбичем? Передайте содержание разговора Печорина и Максима Максимыча после похищения Бэлы и почти перед ее гибелью. Какой из них можно назвать исповедью Печорина? Почему?

штабс-капитана после встречи с Печориным в крепости? •Какой след в жизни Печорина могла оставить встреча с Максим Максимычем в крепости? •Почему Печорин так сухо разговаривал с Максим Максимычем? •Можно ли его оправдать? •Вам жалко Максим Максимыча? •Чего не понимает Максим Максимыч?

свои силы. Он
крепился, стараясь не поддаваться чувству дурноты, затопившему, словно
прилив, все его существо. Это чувство поднималось волной и мутило
сознание. Временами он словно тонул, погружаясь в забытье и силясь
выплыть, но каким-то необъяснимым образом остатки воли помогали ему снова
выбраться на поверхность.
Он лежал на спине неподвижно и слышал, как хриплое дыхание волка
приближается к нему. Оно ощущалось все ближе и ближе, время тянулось без
конца, но человек не пошевельнулся ни разу. Вот дыхание слышно над самым
ухом. Жесткий сухой язык царапнул его щеку словно наждачной бумагой. Руки
у него вскинулись кверху - по крайней мере он хотел их вскинуть - пальцы
согнулись как когти, но схватили пустоту. Для быстрых и уверенных движений
нужна сила, а силы у него не было.
Волк был терпелив, но и человек был терпелив не меньше. Полдня он
лежал неподвижно, борясь с забытьем и сторожа волка, который хотел его
съесть и которого он съел бы сам, если бы мог. Время от времени волна
забытья захлестывала его, и он видел долгие сны; но все время, и во сне и
наяву, он ждал, что вот-вот услышит хриплое дыхание и его лизнет шершавый
язык.
Дыхание он не услышал, но проснулся оттого, что шершавый язык
коснулся его руки. Человек ждал. Клыки слегка сдавили его руку, потом
давление стало сильнее - волк из последних сил старался вонзить зубы в
добычу, которую так долго подстерегал. Но и человек ждал долго, и его
искусанная рука сжала волчью челюсть. И в то время как волк слабо
отбивался, а рука так же слабо сжимала его челюсть, другая рука
протянулась и схватила волка. Еще пять минут, и человек придавил волка
всей своей тяжестью. Его рукам не хватало силы, чтобы задушить волка, но
человек прижался лицом к волчьей шее, и его рот был полон шерсти. Прошло
полчаса, и человек почувствовал, что в горло ему сочится теплая струйка.
Это было мучительно, словно ему в желудок вливали расплавленный свинец, и
только усилием воли он заставлял себя терпеть. Потом человек перекатился
на спину и уснул.
На китобойном судне "Бедфорд" ехало несколько человек из научной
экспедиции. С палубы они заметили какое-то странное существо на берегу.
Оно ползло к морю, едва передвигаясь по песку. Ученые не могли понять, что
это такое, и, как подобает естествоиспытателям, сели в шлюпку и поплыли к
берегу. Они увидели живое существо, но вряд ли его можно было назвать
человеком. Оно ничего не слышало, ничего не понимало и корчилось на песке,
словно гигантский червяк. Ему почти не удавалось продвинуться вперед, но
оно не отступало и, корчась и извиваясь, продвигалось вперед шагов на
двадцать в час.


Через три недели, лежа на койке китобойного судна "Бедфорд", человек
со слезами рассказывал, кто он такой и что ему пришлось вынести. Он
бормотал что-то бессвязное о своей матери, о Южной Калифорнии, о домике
среди цветов и апельсиновых деревьев.
Прошло несколько дней, и он уже сидел за столом вместе с учеными и
капитаном в кают-компании корабля. Он радовался изобилию пищи, тревожно
провожал взглядом каждый кусок, исчезавший в чужом рту, и его лицо
выражало глубокое сожаление. Он был в здравом уме, но чувствовал ненависть
ко всем сидевшим за столом. Его мучил страх, что еды не хватит. Он
расспрашивал о запасах провизии повара, юнгу, самого капитана. Они без
конца успокаивали его, но он никому не верил и тайком заглядывал в
кладовую, чтобы убедиться собственными глазами.
Стали замечать, что он поправляется. Он толстел с каждым днем. Ученые
качали головой и строили разные теории. Стали ограничивать его в еде, но
он все раздавался в ширину, особенно в поясе.
Матросы посмеивались. Они знали, в чем дело. А когда ученые стали
следить за ним, им тоже стало все ясно. После завтрака он прокрадывался на
бак и, словно нищий, протягивал руку кому-нибудь из матросов. Тот
ухмылялся и подавал ему кусок морского сухаря. Человек жадно хватал кусок,
глядел на него, как скряга на золото, и прятал за пазуху. Такие же
подачки, ухмыляясь, давали ему и другие матросы.
Ученые промолчали и оставили его во покое. Но они осмотрели
потихоньку его койку. Она была набита сухарями. Матрац был полон сухарей.
Во всех углах были сухари. Однако человек был в здравом уме. Он только
принимал меры на случай голодовки - вот и все. Ученые сказали, что это
должно пройти. И это действительно прошло, прежде чем "Бедфорд" стал на
якорь в гавани Сан-Франциско.

(замените местоимение ОН на местоимение Я. разделите текст на 3 абзаца)

Леса в Мещёре разбойничьи, глухие. Нет большего отдыха и
наслаждения, чем идти весь день по этим лесам, по незнакомым дорогам к
какому-нибудь дальнему озеру.
Путь в лесах - это километры тишины, безветрия. Это
грибная прель, осторожное перепархи-вание птиц. Это липкие маслюки,
облепленные хвоей, жесткая трава, холодные белые грибы, земляника,
лиловые колокольчики на полянах, дрожь осиновых листьев, торжественный
свет и, наконец, лесные сумерки, когда из мхов тянет сыростью и в траве
горят светляки.
Закат тяжело пылает на кронах деревьев, золотит их
старинной позолотой. Внизу, у подножия сосен, уже темно и глухо.
Бесшумно летают и как будто заглядывают в лицо летучие мыши.
А вечером блеснет наконец озеро, как черное, косо
поставленное зеркало. Ночь уже стоит над ним и смотрит в его темную
воду,- ночь, полная звезд. На западе еще тлеет заря, в зарослях волчьих
ягод кричит выпь, и на мшарах бормочут и козятся журавли, обеспокоенные
дымом костра.
Всю ночь огонь костра то разгорается, то гаснет.
Листва берез висит не шелохнувшись. Роса стекает по белым стволам. И
слышно, как где-то очень далеко - кажется, за краем земли - хрипло
кричит старый петух в избе лесника.
В необыкновенной, никогда не слыханной тишине
зарождается рассвет. Небо на востоке зеленеет. Голубым хрусталем
загорается на заре Венера. Это лучшее время суток. Еще всё спит. Спит
вода, спят кувшинки, спят, уткнувшись носами в коряги, рыбы, спят птицы,
и только совы летают около костра медленно и бесшумно, как комья белого
пуха.
Котелок сердится и бормочет на огне. Мы почему-то
говорим шепотом - боимся спугнуть рассвет. С жестяным свистом проносятся
тяжелые утки. Туман начинает клубиться над водой. Мы наваливаем в
костер горы сучьев и смотрим, как подымается огромное белое солнце -
солнце бесконечного летнего дня.
Так мы живем в палатке на лесных озерах по нескольку дней.
Однажды мы ночевали на Черном озере, в высоких зарослях, около большой кучи старого хвороста.
Мы взяли с собой резиновую надувную лодку и на
рассвете выехали на ней за край прибреж-ных кувшинок - ловить рыбу. На
дне озера толстым слоем лежали истлевшие листья, и в воде плавали
коряги.
Внезапно у самого борта лодки вынырнула громадная
горбатая спина черной рыбы с острым, как кухонный нож, спинным
плавником. Рыба нырнула и прошла под резиновой лодкой. Лодка закачалась.
Рыба вынырнула снова. Должно быть, это была гигантская щука. Она могла
задеть резиновую лодку пером и распороть ее, как бритвой.
Я ударил веслом по воде. Рыба в ответ со страшной
силой хлестнула хвостом и снова прошла под самой лодкой. Мы бросили
удить и начали грести к берегу, к своему биваку. Рыба все время шла
рядом с лодкой.
Мы въехали в прибрежные заросли кувшинок и готовились
пристать, но в это время с берега раздалось визгливое тявканье и
дрожащий, хватающий за сердце вой. Там, где мы спускали лодку, на
берегу, на примятой траве стояла, поджав хвост, волчица с тремя
волчатами и выла, подняв морду к небу. Она выла долго и скучно; волчата
визжали и прятались за мать. Черная рыба снова прошла у самого борта и
зацепила пером за весло.
Я бросил в волчицу тяжелым свинцовым грузилом. Она
отскочила и рысцой побежала от берега. И мы увидели, как она пролезла
вместе с волчатами в круглую нору в куче хвороста невдалеке от нашей
палатки.
Мы высадились, подняли шум, выгнали волчицу из хвороста и перенесли бивак на другое место.
Черное озеро названо так по цвету воды. Вода в нем черная и прозрачная.

Этот цвет особенно хорош осенью, когда на черную воду
слетают желтые и красные листья берез и осин. Они устилают воду так
густо, что челн шуршит по листве и оставляет за собой блестящую черную
дорогу.
Но этот цвет хорош и летом, когда белые лилии лежат
на воде, как на необыкновенном стекле. Черная вода обладает великолепным
свойством отражения: трудно отличить настоящие берега от отраженных,
настоящие заросли - от их отражения в воде.
Старики говорят, что чернота вызвана тем, что дно озер устлано толстым
слоем опавших листьев. Бурая листва дает темный настой. Но это не совсем
верно. Цвет объясняется торфяным дном озер - чем старее торф, тем
темнее вода.